Интервью газете «Вечерняя Москва» 2008 г

Олег Митяев завершает работу над очередным альбомом

Этого события поклонники бардовской песни ждали четыре года. Олег Митяев – признанный лидер новой волны авторской песни – заканчивает работу над очередным альбомом. Кроме того, нынешним летом выйдет его диск под девизом “Чтобы наши песни пели, как свои”, где Олег исполняет произведения близких ему по духу авторов. А еще вместе с актерами Мариной Есипенко и Вениамином Смеховым он готовит к выпуску альбом на стихи Александра Пушкина и музыку Давида Тухманова.

– Олег, в одном из интервью вы сказали, что вы не романтик, а лирик. Этим и определяется тематика вашего творчества?

– Даже не тематика, а стиль жизни, который необходим как лекарство от суеты, от повседневности. Потому что лирики обладают счастливой способностью поэтизировать окружающую действительность. И есть люди, которые способны это услышать, на них это действует, и они на какое-то время переносятся в другое мироощущение.

– Вы знаете свою аудиторию, можете сказать, кто они – ваши постоянные слушатели?

– Нет. Это абсолютно не зависит ни от профессии, ни от возраста, ни от ума человека. Это зависит только от того, воздействуют песни на человека или нет. Находимся мы с ним в одном восприятии или не находимся.

– Московская публика чем-то отличается от всех остальных?

– Нет. Как сказала одна моя знакомая – везде есть наши люди. И в Москве, и в других городах, и в других странах.

– Ваши песни поет вся страна: “Крепитесь, люди, скоро лето”, “Француженка”, “С добрым утром, любимая”, “Соседка”, “Светлое прошлое”, “Лето – это маленькая жизнь”, “Авиатор”… Признайтесь честно: приятно нести бремя всенародной славы?

– Знаете, в детстве я очень завидовал своему брату. Потому что на каждом доме было написано его имя. Слава КПСС, Слава советскому народу. Я думал: это же Славка, мой брат, почему же меня назвали Аликом?

– А бывает, что вам не удается расшевелить публику?

– Бывают концерты, когда что-то не складывается. Это может зависеть и от моего состояния, а скорее всего, от критической массы каких-то разных слушателей. Есть, знаете, богемные залы. Какое-нибудь там собрание творческих личностей в Доме кино или где-нибудь еще. Это всегда довольно сложные концерты, потому что люди приходят за тем, чтобы их удивили, и бывает довольно трудно их раскачать.

– У вас есть любимые площадки в Москве?

– Хорошая площадка была в концертном зале “Россия” – и большая, и уютная. А, в общем-то, характер выступления не зависит от помещения. Мы, например, собираемся провести почти домашний концерт в комплексе “Олимпийский”.

– Одна из ваших песен, “Давай с тобой поговорим”, посвящена дорожной тематике. Как вы относитесь к дороге? Какой транспорт предпочитаете – самолет, поезд?

– Отношусь к дороге как к безысходности, никуда от этого не денешься. Мы с Леонидом Марголиным, нашим музыкантом, иногда мечтаем: хорошо бы нам сидеть в деревне, и чтобы все к нам приезжали на концерты.

Увы, приходится везде ездить самим. Я не люблю никакой транспорт, но железные дороги мне ближе, как-то спокойнее.

– А какая страна ближе вашему сердцу?

– Россия!

– Если бы довелось, куда бы вы с наибольшим удовольствием эмигрировали?

– В Подмосковье или под Челябинск, в тайгу.

– А в Москве у вас есть любимые уголки?

– Конечно. Мне очень нравится Пироговка вместе с Новодевичьим монастырем. У меня есть песня “Весенняя Москва” – она как раз про эти места. А вообще в последнее время, когда приезжаю в Москву, думаю: о, как тут хорошо! Летом, когда она пустеет, в Москве можно погулять и поездить. Когда я приехал в Москву 20 лет назад, я в выходные дни специально ездил по Москве и изучал ее.

– Если сравнить Москву двадцатилетней давности с сегодняшней…

– Ну то, что она стала красивее – это понятно. Но, скажем, какое-то ощущение духа Москвы для меня не изменилось. Она, как всегда, суматошная.

– А москвичи?

– Да и москвичи тоже. Я думаю, что коренных москвичей осталось очень мало. Появились новые люди, возникают новые сообщества. Среди москвичей есть прекрасные, деятельные, умные люди.

– Москва динамично развивается. Какой она станет, зависит от городских властей. Как вы оцениваете их деятельность?

– Юрий Михайлович Лужков заслужил репутацию настоящего хозяина. А еще он является моим конкурентом, потому что они с Иосифом Кобзоном на всех корпоративах поют: “Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!” Отнимают у меня хлеб.

– Вы с них получаете авторские отчисления?

– Нет, ну что вы, я очень рад этому. Ведь, с другой стороны, это два популяризатора, дуэт авторской песни, который двигает мои песни в народ.

– Если говорить серьезно, насколько для вас актуальна проблема контрафактной продукции?

– Ну, это грустная история. Сейчас на моем сайте вывешено 130 пиратских дисков! Это потрясающая картина: они по-разному оформлены, по-разному составлены, за каждым диском стоит тираж и на каждом диске написано, что права автора защищены. Жаль, что государство бездействует, потому что оно могло бы и само заработать, и дать заработать авторам.

– Наверное, считают, что вы и без того богатый человек?

– Я всегда был богатым человеком. С самого детства. Когда я недавно пытался написать автобиографию, она начиналась так: “В детстве у меня был дворец. Дворец культуры челябинского металлопрокатного завода. И я представлял себе иногда, что вот я здесь живу один… В общем-то, скучновато”.

– Сегодня люди заняты насущными проблемами, большинству как-то не до песен под гитару…

– Это все относительно. Вы правильно сказали, что люди заняты добыванием пропитания и прочего, но тем не менее потребность эта никуда не денется. Как-то более-менее обживутся и поедут опять в лес, сядут на траве у костра и начнут петь песни, в которых есть чуть больше смысла, чем в том, что чаще всего мы слышим.

– Многие из ваших песен написаны на основе пережитого опыта?

– Нет, для меня всегда важна эмоциональная составляющая, а не конкретные детали.

– Зато читателям было бы интересно узнать детали вашей личной жизни, расскажите про ваш ближний круг.

– Мой ближний круг – это семья. У меня четверо детей – одна девочка и три мальчика. Но как-то о личной жизни не хочется особо распространяться, потому что кто-то посчитает это за хвастовство, да и, в общем-то, ближний круг не для того, чтобы им козырять.

– Но вы счастливый человек?

– Знаете, мне неудобно перед другими, но, видимо, да.

– Ну а что бы вы пожелали москвичам со страниц “Вечерки”?

– В такие ответственные моменты очень неправильно оригинальничать, а хочется пожелать банальных вещей: благосостояния, стабильности, здоровья детей, любви – кому какой не хватает, и чтобы не было войны.

– А вам, Олег, мы желаем новых песен и стихов. Кстати, сколько вам лет?

– Мне? Сколько же мне лет? Пятьдесят два года.

– Замечательный возраст. Уже все умеешь и еще все можешь…

– Ну, в общем-то, у меня ощущение: что ничего пока не умею, но учиться уже поздно.