Олег Митяев: «Новая Пугачёва нам не нужна»
В июле прошлого года на фестивале «Славянский базар» в Витебске устроители одной из пресс-конференций неожиданно свели вместе Олега Митяева и Елену Ваенгу. Помню, многие журналисты, увидевшие анонс прессы, восклицали: «А кто это такая, Ваенга?!», делая ударение на «е» в фамилии Лены. Немного удивлен был и народный артист России Олег Митяев, так как о Ваенге ничего толком не слышал. Но встречу патронировала мощная радиостанция, и именно она объединила на одной сцене суперзвезду и дебютантку… Журналисты, конечно, атаковали Митяева, на «питерскую девушку» почти не обращая внимания, и я тогда еще предостерег коллег: «Ребята, спешите, пока Лена Ваенга еще доступна, через год-полтора будет поздно…» И вот прошел год, и когда на днях Митяев нагрянул в Санкт-Петербургский Театр эстрады имени Райкина с сольным концертом, то я на правах старого приятеля (когда-то, в 70-х, я сделал самое первое интервью в его жизни) решил полюбопытствовать, как развиваются отношения Олега и Лены, что он думает о накатившей, как снежный ком, популярности Ваенги… И вот какой у нас случился разговор.
— Олег, прошёл год с той самой встречи на «Славянском базаре», на пресс-конференции… Тогда Лена рассказала, что любит и хорошо знает твои песни, и затем последовало подтверждение: в январе Лена включила в свой репертуар твою песню «Намастэ». Насколько я знаю, вы с Леной подружились, встречались, перезванивались…
— Да, мы несколько раз встречались. Сейчас я буду записывать, вернее, уже в принципе записан, третий альбом из серии «Митяевские песни». На предыдущих альбомах кто только ни пел: Валерия, Сергей Безруков, Дмитрий Харатьян, Тамара Гвердцители, группа «Ума Турман», Лев Лещенко, «Ариэль», Ирина Богушевская, Лолита, Надежда Бабкина… Интересная компания подбирается и в третьей серии – «Митяевские песни-3». Так, Кобзон с Лужковым и хором МВД будут петь «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались»! Андрей Макаревич уже записал песню «Крепитесь, люди, скоро лето», и если мы уломаем Эльдара Александровича Рязанова, он там тоже подпоет. Для меня эта коллекция очень интересна, когда такие люди поют. И я просил Лену Ваенгу спеть песню для этого альбома, тем более она ее уже исполняет.
— И как тебе ее вариант?
— Для меня, как для автора, это все-таки мужская песня. По тексту. Поэтому неожиданно было услышать еще и дамский вариант. Но я не возражал: ну, нравится человеку…
— Я считаю, что Лена очень талантливая исполнительница чужих песен! Когда берется за чью-то вещь, то почти всегда вдыхает в нее что-то свое, новое. Так было и с «Барабаном», и с военными песнями… Интересно, авторам нравится новые прочтения их произведений?
— Помню, когда группа «Ариэль» решила записать альбом авторских песен, где были песни Юлия Кима, Сергея Никитина, Александра Городницкого, Александра Суханова, то, знаешь, каждый из авторов, кому потом диск показывали, говорил: «Все песни хорошие, только моя вышла не очень…» То есть у авторов все-таки свой взгляд.
— Лена мне говорила, что ты ей дал разрешение на исполнение еще нескольких песен…
— Конечно, пусть поет.
— А что значит: «Пусть поет»? Как эти вопросы решаются, в принципе? Твои песни может исполнять любой артист, или для этого нужно непременно получить разрешение автора?
— Когда мы поем чужие песни на концерте, то приходится отчислять какой-то процент в любом случае. Поэтому будет мне этот какой-то процент — ну и хорошо, не будет – тоже замечательно. Та же история с дисками, только мой процент отчисляет звукозаписывающая компания. Разрешение автора выражается в том, что я могу не разрешить, сказать: нельзя петь! Вот запрещаю, и все. Или сказать: «Заплатите мне деньги, и пойте на здоровье!» Можете заплатить мне большие деньги, и я эту песню больше петь не буду, а будете ее петь только вы… Возможные всякие варианты.
— А бывает такое, что автору все равно: пойте ради Бога!
— Да, конечно. — Валерий Леонтьев рассказывал мне, что когда он решил включить в свой концерт песню Дианы Арбениной «Ты дарила мне розы», то нашел телефон Арбениной, позвонил (она в Америке была) и спросил: «Диана, а можно я спою вашу песню?» Она очень удивилась: «Валерий Яковлевич, вы первый, кто мне звонит по этому поводу – все поют, кому не лень!» — Сразу видно: культурный, порядочный человек. Но, знаешь, авторы страдают не от того, что их песни исполняет кто-то. Я уже не раз говорил о том, что, как минимум, 200 пиратских моих дисков выпущены. Я давно собираю эту коллекцию, и, наверняка, еще не все собрал. 200 пиратских дисков! И никто никого за это никогда не преследовал. За каждым диском стоит тираж, с него какие-то люди получают какие-то деньги: не государство, и не я! Вот это преступление.
— Лена Ваенга с этой ситуацией уже тоже столкнулась, когда пираты прямо у стен концертного зала, где она выступает, открыто торгуют дисками…
— Да, и никто ничего не делает, хотя о проблеме пиратства все говорят уже лет двадцать!
— Олег, ты в курсе, что в жизни Лены с момента вашего знакомства произошла качественная перемена? Она теперь гастролирует через день, в Москве постоянно выступает. Новые поклонники радуются, а давние поклонники Лены печалятся по такому поводу, считая, что любимая артистка устает, не до новых песен, экспериментов… Ты ведь когда-то тоже пережил момент, когда вдруг стал нарасхват, когда концерты посыпались как из рога изобилия. Что происходит в этот момент в психологии исполнителя, может ли это как-то повлиять на дальнейшее творчество?
— Конечно! Во-первых, наступает борьба между писанием и «выступанием». В свое время Булат Окуджава меня предостерегал: «Олег, только не становитесь артистом, потому что это всё, комплименты, аплодисменты, это всё наносное». И он как раз говорил о том, чтобы я писал больше… А выступал, ну так, постольку — поскольку. Но я его не послушался… Потому что все–таки меня больше тянет к «выступаниям». Для меня это в какой-то степени даже терапевтический акт: не только для зрителей и слушателей, но и для меня самого. Происходит какой-то обмен энергией, может быть, чем-то другим. Но от этого всем становится хорошо: и тем, и другим. Поэтому это такая профессия.
— Ты артист замечательный. Недаром, по сути, первым из бардов стал народным артистом России… А, скажи, могут ли успешные концерты, когда произошел тот самый живительный обмен энергией, в дальнейшем как-то положительно и на творчество автора повлиять?
— Что касается этого слова, об этом никто ничего не знает. Что на него может повлиять – никому не известно. Но то, что нужно систематически присаживаться за стол и дописывать какие-то песни, – это бесспорно… И почаще вспоминать слова Окуджавы. Вот сейчас меня для кино попросили написать стихи на музыку Эдуарда Артемьева, и, конечно, я с удовольствием попробую. А что из этого получится — никому не известно.
— Интересно! Помнится, ты писал музыку на стихи Пушкина, Цветаевой, Бродского, а теперь вот сам пишешь стихи на музыку Артемьева… Неисповедимы пути творческие!
— У меня уже был такой опыт: неплохая песня получилась с Сергеем Манукяном, у которого была хорошая, но бесхозная мелодия, и мы с ним написали песню «Ночная прогулка», которую потом прекрасно исполнила Ирина Богушевская.
— Вас с Ваенгой роднит еще и то, что оба легко перемещаетесь из стиля в стиль, из жанра в жанр. Такая разноплановость – это плюс для исполнителя, или все-таки лучше не «разбрасываться»?
— Это тоже абсолютно нельзя сделать искусственно, потому что, как автор сам чувствует, так и должен поступить. Вот это как раз важней всего: к себе прислушиваться, а не к другим. Даже если ты сегодня спел в одном ключе, завтра в другом, послезавтра в третьем… Но если ты так почувствовал, ты так и спел. А если это заранее придумать, высчитывать: «А давайте-ка мы напишем в другом стиле!» — вот тут, мне кажется, может ничего не получиться. Но, с другой стороны, может и получиться… Творчество – это ведь непостижимая материя. Сколько бы мы ни говорили, это материя ускользающая.
— Олег, написав новую песню, можешь ли сразу вычислить – хит или не хит?
— Мы с Михал Михалычем Жванецким почти каждый год «турне» по шахтам Кузбасса совершаем. Шахтеры одного Жванецкого плохо воспринимают. Поэтому он у нас на «разогреве». Выступает в первом отделении. Жванецкий так и говорит: «Ребята, концерт надо заканчивать песней. Поэтому я буду у вас на разогреве». Конечно же, это не только совместные выступления, но и какие-то посиделки. И Михал Михалыч однажды сказал: «Сидишь, что-то пишешь, пишешь, и чувствуешь, какая-то фигня. Значит, хит!» И я с ним согласился. Как-то так получается. Как неглубоко копнешь, так широко разнесется. Прости меня Господи, видимо, общий уровень подготовки народонаселения недостаточно высок. Поэтому забегать вперед – значит, обрекать себя на голодную смерть. Вот прекрасная певица Елена Камбурова, на высоком уровне выступает, поет высокую поэзию. А собирает маленькие залы… А у меня собирается Кремль. Это о чем говорит? О том, что пока уровень моих песен и текстов низок. И до тех пор, пока будет собираться такая аудитория, ни о чем другом говорить не приходится…
— Ваенга отличается еще и тем, что работает концерты по 3,5 часа… Это не многовато?
— Это тоже отражение ее внутреннего состояния. Есть у нас певцы, которые по 6 часов поют, не остановить.
— Нет, такой Кобзон у нас один, а остальные нынче все «ужимаются и ужимаются»…
— Здесь и возраст, и желание, все имеет значение — каждый выбирает вариант по себе. Я помню времена, когда в Челябинске мы проводили по 14 концертов за два дня. 7 концертов в день – сейчас просто не верится!
— К счастью, Лена такие рекорды не бьет… Но концерты короче не становятся. Интересно, а какой твой рекорд продолжительности одного концерта?
— Я всегда работаю в разумных пределах, не больше, наверное, трех часов.
— А минимум?
— Ну, минимум, это 50 на 50: в первом отделении 50 минут, и во втором столько же. Итого два часа.
— А я тут на днях посетил в петербургском ДК Горького сольный концерт Николая Носкова, который работал на сцене 1 час 35 минут… Классно работал, живьем, с симфоническим оркестром, без разогрева, без антракта. Без пятнадцати девять зрители пошли домой, заплатив за концерт немалые деньги… Мы вышли слегка обалдевшие: вроде классно, но мало.
— Ну, нет, час тридцать, это вполне. Потом, он же не под фонограмму поет. И это зависит тоже от его связок на сегодняшний день. Вдруг какие-то проблемы с голосом, и он бы мог отменить концерт, но вышел и отпел час тридцать живьем — молодец. Иногда зрители на что-то обижаются, но они просто не могут даже предположить, какие подчас есть причины у артистов. Скажем, поезд рано отходит, не складывается расписание, да масса всяких причин.
— А еще Лена придумала такое ноу-хау: в Санкт-Петербургском Театре эстрады, она дала концерт из трех отделений. По часу каждое отделение — как в театре. И это был своего рода спектакль театра песни Елены Ваенги….
— А я недавно, в конце мая, попытался провести три разных концерта в московском клубе «Эльдар». Каждый вечер – новая программа. По два с половиной часа, даже больше, каждый день, и песни практически не повторялись. Но все равно в итоге я не смог спеть даже половину своих песен. И, знаешь, я понял, что это, в общем-то, утопическая идея, взять и спеть все песни. Не получается. Я этого никогда делать не буду больше.
— У Лены тоже была попытка дать в течение двух вечеров два концерта с совершенно разными программами…
— Мотивы таких экспериментов понятны. Потому что на концертах часто просят спеть какие-то песни, которые ты уже не поешь. Им обидно бывает: вот, вроде, недавно пел, а сейчас уже не поешь. И вот я решил вспомнить все: пойти навстречу желанию зрителей. Но понял, что все песни просто в голове не умещаются, даже не по гармонии и текстам (тексты-то передо мной!), а по тому правильному ощущению, которое, когда ты исполняешь песню несколько раз, в конце концов, она обкатывается и полноценно воспринимается. А когда ты ее забываешь, чего-то не происходит… Хотя это мое внутреннее ощущение, концерты в «Эльдаре» сняли, записали – я просто пока не успел посмотреть.
— Олег, вот еще о чем хотел тебя спросить… Сейчас уже Лену называют «новой Пугачевой», тем более Алла Борисовна объявила об уходе со сцены, и свято место пусто не бывает… Тебя ведь тоже в свое время с кем-то сравнивали, называли кем-то «новым»…
— Новая Пугачева ведь никому не нужна, вот в чем проблема.
— Ничего себе, сказал: разве народу не нужен новый кумир, новый идол, да назовем это как угодно!
— Конечно. Новая Пугачева никому не нужна. Самая главная новость, как говорится, это — талант. Если человек по-настоящему талантлив, он ни на кого не похож. Или что имеется в виду под словами «новая Пугачева»?
— Думаю, это артистка, сравнимая с Аллой Борисовной, по масштабу дарования, по влиянию на умы…
— Собственно, я пока в таких количествах не слышал Лену, чтобы глобальные выводы делать. Тем более с Пугачевой все постепенно происходило. Все, что касается Пугачевой, это ведь не просто взлет, вспышка, а многолетний успех, удивительная стабильность. Она выходила раз в год на ТВ и пела такую песню, которая оставалась навсегда. Как такое можно повторить!?
— Олег, а что бы ты с высоты своих лет, своего положения, опыта пожелал артистке, который так резко начала подниматься? Что бы ты Лене сказал?
— Да я бы ничего ей не пожелал! Это, наверное, самое, с моей стороны, правильное. Прислушиваться к себе…
Беседовал Михаил Садчиков
15 июня 2010 г.
Первоисточник в Интернете http://www.vaenga.ru/news/?id=165
Сохраняю...
Сейчас я нахожусь далеко от дома, в чужой стране,в Китае. Слушаю Ваши песни… Книги Бориса Васильева здесь очень популярны, на них воспитывают молодёжь.Я познакомлю своих студентов и с Вашим творчеством.
Спасибо.
Берегите себя.